ИЗ ИСТОРИИ ХРИСТИАНСТВА НА ЧЕРНОМОРСКОМ ПОБЕРЕЖЬЕ КАВКАЗА

Храм во имя св. архангела Михаила. Сочи

Храм во имя св. архангела Михаила. Сочи

 Очерк Владимира Костиникова посвящен страницам истории христианства на Черноморском побережье Кавказа, и в особенности на территории современного Сочи, где находятся остатки многочисленных памятников византийской эпохи и замечательные храмовые сооружения более близкого к нам времени.

 

Владимир Костиников, краевед

 ИЗ ИСТОРИИ ХРИСТИАНСТВА НА ЧЕРНОМОРСКОМ ПОБЕРЕЖЬЕ КАВКАЗА

Согласно церковному преданию, в 40-м году по Р. Х. апостолы Андрей Первозванный и Симон Кананит проповедовали христианскую веру в причерноморских греческих колониях Кавказа и среди горских народов — алан, абазгов и зикхов. Многие из слушавших обратились в христианство.

 Апостолы Андрей Первозванный и Симон Кананит. Икона

Апостолы Андрей Первозванный и Симон Кананит. Икона

  Это предание было записано некоторыми авторами III—IV веков, например Оригеном и Евсевием Памфилом. О пребывании апостола Андрея на Кавказе пишет и святой Дорофей, епископ Тирский (307—322).

Другой автор начала V века, святой Епифаний Кипрский, пишет, что апостол Андрей оставил апостола Симона Кананита в Севастополисе, сам же «ушел в Зикхию» (район нынешнего Адлера): «Зикхи до сих пор наполовину неверующие. Они хотели убить Андрея, но, увидя его убожество, кротость и подвижничество, оставили свое намерение».

Грузинское «Житие» апостола Андрея сообщает о нем, что, оставив апостола Симона Кананита с прочими учениками в Севасте (Сухуме), он «отправился в землю джигетов. Обитатели этой страны джиги… не приняли проповеди апостола, а искали случая умертвить его». Апостол поднимается по Днепру от Черного моря до места, где позже вырос Киев, и далее до земель, где ныне стоит Новгород, первым проповедуя христианство в русских землях.

Православные Четии Минеи также называют земли на Кавказе, где прошел апостол Андрей, упоминая в их числе Зикхию, где зикхи хотели его умертвить, но видя его «не имуща имение», оставили свое намерение.

Апостол Симон принимает мученическую кончину. Мощи его предают земле в месте, где находится современный Новый Афон. Там строится храм во имя апостола Симона Кананита.

Ново-Афонский Симоно-Кананитский монастырь. Фотография начала XX в.

Ново-Афонский Симоно-Кананитский монастырь. Фотография начала XX в.

 Таким образом, по всем указанным источникам, апостол Андрей был первым проповедником христианства на Западном Кавказе. По словам ученого П. К. Услара, «предания эти с трудом подлежат историческому анализу, потому что, конечно, невозможно доказать, что апостол Андрей посетил Абхазию, как и то, что он посетил Киев». Мы можем остановиться лишь на том утверждении, что уже в I веке христианство было известно в Закавказье от юго-западного берега Каспийского моря до юго-восточного берега Черного моря. По мнению исследователей П. К. Услара и Г. Мерцбахера, распространялось христианство «еврейскими колонистами», о многочисленности которых свидетельствует огромное множество библейских преданий, привившихся на Кавказе. Этим же можно объяснить и тот факт, что хазары, кочевавшие вблизи Кавказа, приняли иудейство. Кавказские евреи находились в постоянном сношении со своими соплеменниками в Палестине.

Существовало даже мнение, что и убыхи — потомки евреев. Так, Хаджи Хальфа сообщал: «Три колена израильтян пришли в эту страну и поселились в ней. Черкесы и Абаза распространились от этих трех колен». Плано Карпини говорит про убыхов: «…команы, брутахи, кои суть иудеи…»

В 303 году в последний раз прокатилась по всей территории Римской империи волна преследований христиан: император Диоклетиан оставался их ожесточенным гонителем и противником. Но его преемник святой равноапостольный Константин в 313 году провозгласил в Медиолане (ныне Милан) свой знаменитый эдикт, признававший равноправие христианства с другими религиями. То был первый, но решающий шаг к превращению христианства в государственную религию.

И вот христианское духовенство уже участвует в торжествах по случаю закладки на месте древнего Византия новой столицы — по имени императора ее стали называть Константинополь. Так Рим стал терять былое значение столицы мира. Великое будущее центра вселенской империи ожидало «второй Рим» — Константинополь.

Византийский император святой Юстиниан (около 483—565 гг.) в 562 году заключает мир с персами, после чего византийская культура распространяется по всему Западному Кавказу. Византийская колонизация повлекла за собой и распространение христианства. Именно к эпохе святого Юстиниана относится начало обращения в христианство причерноморских племен. «Юстиниан, — пишет кабардинский деятель культуры Шора-Бекмурзин Ногмов, — обратил милостивое внимание на адыгов и стал прилагать старания к обращению их в христианство. Адыги приняли его от греков без сопротивления, что и послужило причиной сближения двух народов. Имя Юстиниана в таком уважении, что для подтверждения своих слов народ клялся Юстиниановым столом и Юстиниановым троном… Под влиянием союза с Юстинианом греческое духовенство, проникши в Кавказские горы, внесло к нам миролюбивое занятие искусством и просвещением. Священник назывался у нас шогень, епископ — шехник… Христианская вера процветала в Кавказских горах, будучи поддерживаема греческим духовенством, заменявшим убылых присылкою новых епископов и священников».

Святой царь Юстиниан

Святой царь Юстиниан

 Именно святому Юстиниану приписывает народное предание христианизацию Северо-Западного Кавказа, хотя в действительности это произошло несколько раньше. Так, имя епископа зихов Дамиана встречается в документах Константинопольского собора 526 года.

Период наиболее сильного прямого византийского влияния на Черноморском побережье Кавказа продолжался с VI до начала VIII века. Во второй половине VIII века, сохранив свое политическое влияние, Византия все же вынуждена была признать Абхазское царство.

Наиболее ранним храмом на территории Сочи являлась базилика (прямоугольное здание, вытянутое с запада на восток) на территории совхоза «Южные культуры» в Адлере. Она была разрушена в 1954 году при строительстве водопровода. Построена базилика была предположительно в VI веке. Большинство же средневековых храмов Сочи построены во времена Абхазского царства. Это храмы в Хосте, Лесном, Каштанах, Лоо, на горе Ахун, под горой Ефрем (недалеко от Большой Воронцовской пещеры) и другие. Все названные храмы располагались недалеко от побережья. Самый удаленный от берега храм в Глубоком Яру был окружен мощной крепостной стеной, что, вероятно, свидетельствует о том, что глубже в горы христиане встречали не вполне доброжелательное отношени

Плита храма в «Южных культурах»

Плита храма в «Южных культурах»

Фрагменты архитектурных деталей сочинских средневековых храмов

Фрагменты архитектурных деталей сочинских средневековых храмов

06

Трехапсидный храм у с. Лесное

Трехапсидный храм у с. Лесное

Лоо. Развалины храма в бывшем имении Шереметьева. Фотография С. М. Прокудина-Горского наглядно показывает, что в начале XX в. храм был примерно в таком же виде, что и в начале XXI в.

Лоо. Развалины храма в бывшем имении Шереметьева. Фотография С. М. Прокудина-Горского наглядно показывает, что в начале XX в. храм был примерно в таком же виде, что и в начале XXI в.

В 978 году, после смерти бездетного абхазского правителя Феодосия Слепого, происходит мирное объединение Абхазии с Грузией при правлении грузинского царя Баграта Багратиони (родственника Феодосия).

В XI—XIII вв. в Грузии происходит культурный подъем. Это время Давида Строителя (1089—1125), время дальнейшего активного строительства храмов как в Грузии, так и в Причерноморье. Грузинские царицы Тамара (1184—1212) и Русудана (1212—1227) пытались упрочить свое влияние среди адыгов распространением христианства. Имя царицы Тамары до сих пор необычайно популярно среди всех горцев Кавказа.

В X—XI веках определенное влияние на распространение христианства среди западно-кавказских племен оказывает православная епархия в Тмутаракани.

Вскоре после разделения Церквей на Кавказе появляются католические миссионеры. Византийцы и генуэзцы владели рядом торговых факторий на побережье Черного моря. Центром их деятельности становится Кафа в Крыму. Кафинский префект Д′Асколи послал к адыгам миссионера Джиованни да Лукка. Адыгская знать оказала ему почтение, согласилась принять католических миссионеров. Вместе с генуэзцами на Кавказ проникла часть крестоносцев. Кавказские горцы быстро усвоили их одежду и вооружение. По сообщению военного историка В. А. Потто, на клинках горцев даже времен Кавказской войны попадались «изображения гербов Восточной Римской империи», на многих сохранились полустертые латинские надписи, «выражающие то какое-нибудь молитвенное изречение, то воззвание к Богу или к Богоматери».

Однако успехи католических миссионеров были незначительны. «Католическим миссионерам, — пишет кубанский историк, живший в последние годы жизни в Сочи, Прокопий Петрович Короленко, — было не под силу распространение христианства при отсутствии у черкесов письменности и непонимания ими языка миссионеров».

Надо сказать, что христианство своеобразно воспринималось кавказскими горцами, традиционно поклонявшимся в своих лесных святилищах древним языческим богам. Почти не меняя состава языческого пантеона, они приспосабливались к христианской вере путем перенесения имен христианских святых на свои божества. Великомученик Георгий Победоносец, поражающий змия, более всего импонировал воинственным горцам и был воспринят как языческий бог солнца, побеждающий мрак, ниспровергающий зло. Пресвятая Дева Мария преобразовалась у горцев в языческую богиню Мэрием — покровительницу пчеловодства и плодородия. По словам исследователя Б. Скитского, «произошел синкретизм старого язычества и нового христианства, точнее сказать, образовался очень тонкий налет христианской религии на вполне устойчивые языческие верования, которые сохранились во всей своей целости до позднейшего времени».

На Кавказе находятся самые древние на территории России храмы. Письменных источников о строительстве храмов не найдено. Мы не знаем ни заказчиков, ни архитекторов, ни назначения храмов, ни времени постройки. Вспоминаются слова М. Ю. Лермонтова:

С тех пор промчалось много лет,

Пустела древняя обитель,

И время, общий разрушитель,

Смывало постепенно след

Высоких стен; и храм священный

Стал жертва бури и дождей.

В Сочи нет охраны остатков древних храмов, нет программ по их восстановлению и использованию. Свирепствуют кладоискатели.

После XII века горцы постепенно возвращаются от христианства к старым, языческим верованиям. Именно в это время происходит ассимиляция русских Тмутаракани касогами. Нашествие монголо-татар, а затем Тимура на несколько столетий останавливают развитие Грузии. Черкесы, аланы и другие горские народы попали под власть завоевателей, которые пытались насильственно распространить среди них ислам. После падения Константинополя в середине XV века и возникновения на пространстве бывшей Византии мусульманской державы османов христианство на северо-восточных берегах Черного моря все больше и больше приходило в упадок.

В XVIII веке утвердилось мусульманство, но некоторые обычаи, имеющие христианские корни, и пережитки язычества сохранялись у черкесов до XIX века. Так, английский разведчик Джеймс Станислав Белль оставил описания увиденной в 1838 году святыни на вершине горы Аублаарныха (ныне гора Батарейка в центре Сочи):

«Я выразил желание осмотреть один из старых крестов. Меня проводили на вершину высоты, командующей над фортом, к месту, святость которого отмечена несколькими разбросанными могилами. Как я заметил позднее, это местечко лежит на расстоянии полувыстрела от укрепления, около одной из сторон которого я увидел несколько русских, которые слонялись взад и вперед, видимо, отдыхая, и только вершина маленького холма скрывала нас взаимно друг от друга. Здесь я добрался до предмета моего любопытства. Он свешивался с ветви огромного старого дуба, к которой был прикреплен железным подхватом. Эта интересная реликвия — несомненное доказательство, что здесь когда-то господствовало христианство.

 Древний крест, висящий на дереве на возвышенностях Сочи. Рисунок Д. С. Белля

Древний крест, висящий на дереве на возвышенностях Сочи. Рисунок Д. С. Белля

  Кресты были назначены для приема пожертвований, которых заботливо оставляли там до тех пор, пока они не превращались дождем и ветром в лохмотья. Некоторые лоскуты указывали на то, что пожертвования были сделаны не так давно. Некоторые жители желают убрать этот крест, как свидетеля заблуждения и суеверия их предков, а также из страха, что это может послужить русским правом заявить притязание на эту местность, как бывшую некогда христианскую, другие же, наоборот, смотрят на этот символ с глубокой верой, как например Али-Ахмет-Бей, главный вождь этой местности, который требует защиты этой реликвии старой веры предков от всякого осквернения, и я думаю, что она-то и была причиной, вследствие которой русским во время одного или двух из нападений в этом направлении было оказано такое сильное сопротивление».

Христианская духовная жизнь на Черноморском побережье возродилась с основанием в разгар Кавказской войны русской Черноморской береговой линии крепостей (ЧБЛ).

Императрица Александра Федоровна

Императрица Александра Федоровна

21 апреля 1838 года в устье реки Сочи состоялась закладка форта Александрия. Военный журнал отряда, действовавшего со стороны Абхазии, который вел генерал Андрей Михайлович Симборский, сообщал: «21-го числа. По случаю высокоторжественного дня рождения государыни императрицы (21 апреля отмечался день тезоименитства императрицы, родившейся в июле. — Прим. ред.) и закладки вновь возводимого укрепления войска построены в парад на назначенном месте, находились у слушания Божественной литургии и молебна о многолетии ея императорского величества и об успешном окончании начатого дела; после чего, обычным порядком, заложено укрепление.

Пополудни нижним чинам дан был отдых.

В продолжение дня неоднократно завязывалась в цепи перестрелка, но у нас убитых и раненых не было.

Погода была ветреная, в полдень на солнце термометр показывал 22° теплоты». 

11_12 

Страницы из православного месяцеслова и «Росписи всем праздничным и торжественным дням» («Кавказский календарь» на 1847 г.). День памяти мц. царицы Александры и тезоименитство российской императрицы отмечали 21 апреля

Страницы из православного месяцеслова и «Росписи всем праздничным и торжественным дням» («Кавказский календарь» на 1847 г.). День памяти мц. царицы Александры и тезоименитство российской императрицы отмечали 21 апреля

5 мая 1838 года был объявлен императорский указ командиру Отдельного Кавказского корпус: «Все крепости и укрепления на восточном берегу Черного моря, в коих находится не менее двух рот, снабдить церквами и священниками с причтом». 

 Император Николай I

Император Николай I

11 июня 1839 года император Николай I повелел назначить в черноморские береговые укрепления иеромонахов «для исполнения христианских треб». Иеромонахи сначала были определены в укрепления Новороссийск, Геленджик, Шапсухо, форт Вельяминовский и укрепление Святого Духа (Адлер). 9 мая 1840 года военный министр сообщил командиру Отдельного Кавказского корпуса, что Государь император высочайше повелеть соизволил «в 11 укреплениях на Восточном берегу Черного моря, а именно: Кабардинском, Новотроицком, Михайловском, Навагинском (так был переименован форт Александрия. — Прим. ред.), Гаграх, Пицунде, Бомбарах, Николаевском, фортах: Головинском, Лазаревском и Раевском иметь по одному иеромонаху в каждом на тех же самых основаниях, как определенные таковые в минувшем 1839 году… В должности причетника к сим иеромонахам определить из находящихся в укреплении войск к каждому по 2 человека грамотных нижних чинов».

Синод предписал Херсонскому Преосвященному немедленно отправить в черноморские укрепления «находящихся в Балаклавском Георгиевском монастыре 7 запасных иеромонахов, тем же порядком, как отправлены были иеромонахи в укрепления в 1839 году».

Для остальных укреплений предполагалось вызвать иеромонахов из епархий Киевской, Калужской, Курской и Орловской. Святейший Синод разрешал, «дабы как отправленные ныне в помянутые укрепления, так и отправленные прежде иеромонахи исполняли там все обязанности приходских священников, не исключая и венчания браком». 11 иеромонахам назначалось жалование по 1000 рублей ассигнациями каждому.

Иеромонах Августин «в 1839 году находился в гарнизоне Навагинского укрепления при удачном отбитии успешного приступа, произведенного черкесами в ночь с 28 на 29 сентября на упомянутое укрепление. В 1841 году участвовал с гарнизоном Тенгинского укрепления при нападении черкес на это укрепление и бомбардировании оного от 28 марта по 6 апреля и за примерное самоотвержение, оказанное им в этом деле, находясь во все время на валу, с крестом в руках, одушевляя нижних чинов и напоминая им собственным примером святость лежащего на них долга, всемилостивейше пожалован наперсным крестом на Георгиевской ленте».

В произошедшем 28 ноября 1846 года штурме укрепления Головинского отличился иеромонах Макарий Каменецкий:

«Ночью 27 ноября верный лазутчик известил, что нападение назначено утром на следующий день сборищем в числе около 6000 человек. Гарнизон был в полной готовности встретить неприятеля. Перед рассветом все были на назначенных им местах, орудия заряжены картечью, по банкетам поставлены нижние чины в одну шеренгу, при каждом бастионе стояли частные резервы и посреди укрепления поставлен был общий резерв. Уволенный уже на покой, но еще не оставивший укрепления иеромонах Макарий Каменецкий, отличившийся при штурме того же укрепления в 1844 году и награжденный тогда орденом Св. Владимира 4-й степени с бантом, прочел молитву о даровании победы и окропил все орудия святою водою.

Жесточайший бой продолжался с 8 до 11 часов. Все атаки были отбиты, все нападавшие горцы скрылись, потери горцев простираются до 500 человек убитыми и ранеными…

Иеромонах Макарий Каменецкий, находящийся в форте 7 лет, с самого его основания, снискавший уважение и любовь гарнизона не только качествами, приличными духовному сану, но и храбростью, показанною во всех нападениях, испытанных фортом Головинским, замеченный даже горцами по хладнокровному своему присутствию под их выстрелами, оставляя ныне по болезни паству свою, заключил свое пребывание в форте новым опытом мужества. Игумен Ефрем, заступающий его место, следует по его стопам».

 План укрепления Головинского

План укрепления Головинского

 Иеромонахи напутствовали словом Божиим солдат гарнизонов Черноморской береговой линии, отпевали умерших, вели миссионерскую деятельность среди местного населения.

Поначалу в укреплениях ЧБЛ были устроены молитвенные дома. Впоследствии устраивались небольшие гарнизонные храмы. В одном из документов от октября 1852 года сообщалось, что укрепления ЧБЛ имеют церкви «в одной половине полубревенчатой солдатской казармы».

Возведение храма в укреплении было делом непростым, связанным с недостатком необходимых средств и материалов. Показательна попытка возвести церковь в форте Вельяминовском. После смерти бывшего командира Черноморского № 7 батальона подполковника Лико было установлено, что покойный присвоил себе деньги, принадлежавшие солдатам, погибшим при взятии горцами форта Вельяминовского 29 февраля 1840 года. Эту сумму денег в размере 5100 руб. 2 1/4 коп. серебром, подлежащих «к выдаче нижним чинам, погибшим в форте Вельяминовском, и умершим, после которых не осталось наследников», император Николай I приказал 23 декабря 1848 года «обратить на построение в форте Вельяминовском церкви, в которой ежегодно в день взятия оного горцами совершать панихиду по убиенным».

Однако исполнение приказа затянулось. Только 3 августа 1851 года доставили из Керчи в Вельяминовское укрепление для постройки церкви на военном транспорте «Бзыбь» «штучного керченского камня длиною один аршин, шириною и толщиною по 5 вершков числом четыре тысячи шестьсот двадцать две штуки, который при приеме в работу оказался годным».

30 мая 1852 года командование сообщило, что для церкви на отходящей на линию паровой шхуне «Аргонавт» отправлены «готовые оконные перелеты с прибором 22, просветные готовые полукруглые оконные перелеты тоже с прибором 2, готовые деревянные полотна с косяками к приборам 2, готовые деревянные двери с прибором 2 и крест железный длиною до 2 1/2 аршина с железным стержнем толщиною в квадрате до 2 вершков с шаром, обитых медью, с позолотой креста и шара». Медлительность доставки начальник ЧБЛ объяснял тем, что «доставку всего каменного материала и извести предположено было произвести на казенных транспортных судах, которые в предшествовавшие годы особенно обременены были подвозкою камня и извести для работ по построению оборонительных казарм в Новороссийске, по возведению Константиновского укрепления и постройке укрепления Навагинского».

Однако привезти строительный материал было еще недостаточно. Почти целый год понадобился на то, чтобы установить: церковь в укреплении возводить просто негде.

Лично осмотрев производство работ в октябре 1852 года, начальник ЧБЛ убедился, что «церковь не только загородит и без того незначительную и единственную площадь укрепления Вельяминовского, но сверх того увеличит и без того уже тесное размещение зданий, так что от спертого внутри укрепления воздуха может усилиться болезненность гарнизона, всегда весьма значительная». Поэтому начальник линии приостановил работы, а командиру Отдельного кавказского корпуса написал: «По моему мнению, построение церкви в укреплении Вельяминовском необходимо отменить, а вместо нее возвести ее в соседственном укреплении — форте Лазарева, который значительно просторнее укрепления Вельяминовскго и климат имеет лучший. Площадь его вчетверо больше, чем в Вельяминовском».

Аргументируя свою позицию, начальник линии отмечал, что в 1840 году пали под ударами горцев 4 укрепления, гарнизоны которых равно заслуживают, чтобы чтить их память церковным поминовением. «Если принять во внимание, — говорилось в рапорте, что в укреплении Вельяминовском по возобновлении его поступил гарнизон из посторонних войск, то я полагаю, что можно, не нарушая нисколько чествования памяти погибших в этом укреплении рот, воздвигнуть церковь в форте Лазаревском и служить в ней панихиду за упокой душ войск, павших в четырех укреплениях береговой линии в те дни, когда происходили эти несчастные события».

24 января командующий Отдельным Кавказским корпусом сообщил, что император дал согласие на возведение церкви в форте Лазаревском. При этом «материалы, заготовленные поныне в форте Вельяминовском для означенной церкви, по встречаемому затруднению в перевозке оных в форт Лазаревский обратить на другие в форте Вельяминовском постройки». Однако начавшаяся вскоре Крымская война помешала этим планам…

Со временем организации ЧБЛ перед властями встала проблема отсутствия в расположенных здесь войсках римско-католического священника. Во многих укреплениях ЧБЛ находились офицеры и воинские нижние чины римско-католического вероисповедания (в одном только укреплении Навагинском — 50 человек), в основном из поляков, разжалованных в рядовые и сосланных за участие в польском восстании 1830—1831 годов. Служивший в 1830—1840-х годах на Черноморском побережье Григорий Иванович Филипсон писал: «На Кавказе я встречал множество поляков, в разных частях и положениях» — и далее: «Поляков в войсках Береговой линии, офицеров и солдат, было более 10 %».

Г. И. Филипсон

Г. И. Филипсон

  По просьбам военного руководства ЧБЛ, и в особенности ее начальника Николая Николаевича Раевского, на Черноморское побережье властями направлялись капелланы (в основном из бернардинских монахов) «для объезда ежегодно прибрежных укреплений». 

 Н. Н. Раевский

Н. Н. Раевский

В марте 1854 года, в начале Крымской войны, после прибытия в Черное море англо-французской эскадры, укрепления Черноморской береговой линии были упразднены, а гарнизоны вывезены в Новороссийск. Снова русские появятся в Сочи через 10 лет.

Именно здесь закончилась долгая Кавказская война. 21 мая 1864 года в урочище Кбааде (Красная Поляна) происходили следующие события:

«Глухое урочище Кбаада с полного утра закипело жизнью. Войска чистились и одевались, готовились к параду; то туда, то сюда сновали адъютанты и офицеры за приказанием: задолго до назначенного срока отовсюду сходились к месту молебствия линейные унтер-офицеры: им еще накануне указаны места, и они боялись, чтобы как-нибудь не сбиться. В большую диковинку были в ту пору войскам, в особенности Кубанской области, смотры и наряды. В походе и в деле они видели себя дома, а тут густились (так в тексте. — Прим. ред.) не знали, как и за что взяться. Небо было сумрачно: густые серые тучи беспрестанно закрывали снеговые вершины громадных хребтов, которые, как ширмы, со всех сторон окружали котловину урочища; точно будто горам этим тяжело было смотреть на рать, одолевшую их. Временами падал то крупный, то мелкий дождь; только к концу торжества показалось солнце, и погода разгулялась.

В одиннадцатом часу тронулись батальоны. Войска даховского отряда заняли западный фас большого каре. В чистых, опрятных мундирах, с белыми как снег чехлами на шапках, с распущенными знаменами, они имели вид красивый и стройный. Северный фас каре занял мало-лабинский отряд, восточный — псхувский, южный — ахчипсхувский. Аналой поставлен в середине, на высоком кургане. 18-1 Начался церковный парад. Пробили, по обыкновению, на молитву и вышли вперед знамена. Батальоны, сотни казаков, дружины грузинов и мингрельцев и все, что было вокруг, обнажило головы: только кое-где команды туземной милиции да пришедшие посмотреть любопытные джигеты и ахчипсхувцы оставались в своих высоких папахах. Несколько священников в ризах, возле аналоя, развевающиеся наклоненные знамена, Великий Князь главнокомандующий и пять-шесть генералов на верху кургана да многочисленная толпа офицеров и с ними вновь награжденные георгиевские кавалеры вокруг возвышения, а далее со всех сторон стройный густые колонны со сверкающими штыками и непокрытыми головами — все это образовывало груду, достойную того, чтобы вид ее оставался бессмертным, на вечные времена. Запели “Тебе Бога хвалим”, и в окрестных горах раздались выстрел за выстрелом; отдаваясь тысячами эхо, каждый из них обращался в продолжительный громовый раскат.

По окончании службы священники окропили ряды батальонов святою водою; знамена, при звуках барабанов и музыки, отнесены по местам. Его Высочество объехал войска, благодарил всех за совершенное “трудное и великое дело”, и затем начался церемониальный марш.

Согласно документам канцелярии начальника Черноморского округа, исследованным в 1992 году сочинским историком Владимиром Гавриловичем Иванцовым в сухумских архивах, сгоревших вскоре после этого во время грузино-абхазского конфликта, строительство в Даховском посаде (Сочи) церкви — первого собора в округе — связывается с указанием наместника Кавказа великого князя Михаила Николаевича, посетившего округ в мае 1871 года. Днями позже начальник округа генерал Дмитрий Васильевич Пиленко отдал распоряжение архитектору Александру Григорьевичу Вергилису об осмотре развалин круглого здания, служившего военной церковью в бывшем Навагинском укреплении еще до Крымской войны 1853—1856 годов и составлении проекта и сметы на возобновление церкви.

С выполнением заказа А. Г. Вергилис не спешил. По прошествии более двух лет проект все еще не был завершен.

Ускорилось строительство главного сочинского храма благодаря патриотичной инициативе братьев Арсения и Петра Васильевичей Верещагиных.

Имена братьев основательно подзабыты горожанами. Кто-то вспомнит, что речка под Светланинским мостом именуется Верещагинка, кто-то видел старинную открытку с видом «Верещагинских дач»…19-1  По окончанию Кавказской войны правительство выселило черкесов на Кубань и в Турцию, опасаясь влияния той же Турции на прибрежное население. На обезлюдевшие земли поселили отставных солдат Кавказских батальонов. Но никто не озаботился разъяснением русским солдатам особенностей климата, никто не оказал агрономическую помощь. Да солдаты и сами не особо стремились обживаться в чужом для них краю.

И в этой обстановке из патриотических соображений агроном Петр Васильевич Верещагин создает товарищество из землевладельцев для освоения Западного Кавказа. Вот что он по этому поводу пишет: «В 1868 году появились в печати известия о раздаче земель на Кавказе и что многие иностранцы — немцы, сербы, чехи и болгары уже получают земли безвозмездно, одни только русские люди молчат и не двигаются, боясь далекой окраины и не имея необходимого и должного понятия о Кавказе. Когда я прочитал об этом, то у меня явилась мысль попытать счастье и отправиться на Кавказ, в Тифлис, узнать, в чем дело и каким путем, на каких основаниях мы, русские, можем приобретать земли, а, собрав сведения, сделать их известными для всех соотечественников, придавая этому делу государственное значение…

В то время уже существовала моя агрономическая контора в Москве, я имел обширное знакомство с помещиками и землевладельцами, и мне не трудно было составить желаемое товарищество из людей, знающих не только сельское хозяйство, но и заводскую промышленность, а также из людей образованных, могущих прийти на помощь своими знаниями и опытностью. Таким образом я составил товарищество из 50 человек».

Верещагин отмечает: «По-моему, на Кавказе, на берегах Черного моря, где пролито столько русской крови и потрачено столько русских денег, должны господствовать только русская церковь, русский язык и обучение должно быть на русском языке… Итак, милостивые господа, будем трудиться в стране на пользу нашей дорогой России. Пусть сама Европа увидит, что мы, русские, смогли не только завоевать богатую страну, но и использовать ее разумно».

Товарищество, созданное П. В. Верещагиным, отправляет его самого и врача И. Я. Ковалевского на Кавказ к наместнику Кавказа великому князю Михаилу Николаевичу.

29 июля 1869 года произошла встреча. Верещагин пишет: «Знаменательный и счастливый был этот день для нас, пионеров Черноморского побережья, и даже для всего края, как это оказалось ныне… Его Высочество, выслушав меня, сказал:

— К нам являлись разные иностранцы, просили у нас земли и денег, и мы давали им, но, к сожалению, оказывалось, что эти люди были аферисты и наши пожертвования не принесли никакой пользы, поэтому мы должны быть осторожны, и я очень рад, что москвичи, которым я доверяю, вздумали приобрести здесь земли и трудиться у нас. Тем более это приятно, что вы не просите у правительства никаких денежных пособий, а на свой счет хотите все устроить».

Михаил Николаевич предложил депутатам осмотреть Черноморское побережье. И местом для будущего поселка товарищества выбрали берег реки Сочи.

Товариществом был разработан дальнейший план действий:

— приобрести землю покупкою по тысяче десятин на каждого или сколько будет возможно;

— образовать в Сочи центральный поселок всех товарищей, с домами и садами;

— построить на общие средства храм в Сочи — собор святого Архангела Михаила, «тезоименитого Его Высочеству, указавшему нам путь на Черноморское побережье». 

Великий князь Михаил Николаевич

Великий князь Михаил Николаевич

Во второй поездке на побережье заболевшего малярией Петра Васильевича заменил его брат, агроном Арсений Васильевич Верещагин, который впоследствии переехал жить в Сочи и отдал всю свою жизнь и все средства на развитие Черноморского края. Разорился он на строительстве сочинского храма. Местная администрация не особо хотела ему помогать. Вложил все деньги, оставшиеся от продажи дома в Смоленске. Умер в 1894 году, и при составлении описи имущества покойного в наличности оказалось у него серебряной и медной монетой всего 3 руб. 31 коп., что красноречивее всего говорит в пользу этого идеалиста-труженика.

Завершающую же роль в воздвижении и украшении посадского храма сыграл известный церковный деятель, писатель, историк Черноморского побережья Кавказа и краевед в масштабе всего кавказоведения епископ Сухумский Агафодор (в миру Павел Флегонтович Преображенский; впоследствии митрополит). Был лицом влиятельным, ревностным деятелем по народному образованию. В течение двухлетнего управления епархией Преосвященный Агафодор открыл 22 школы. В Сухумской епархии по инициативе Преосвященного Агафодора учреждена епархиальная церковно-археологическая комиссия, имевшая целью главным образом всестороннее изучение истории местной Церкви, начиная от появления христианства в пределах Сухумской епархии, т. е. в Абхазии, Самурзакани и на территории Черноморского округа до города Анапы включительно. Работы комиссии были направлены на отыскание и изучение памятников, «относящихся до устройства церквей и часовен», религиозно-нравственное просвещение, распространение образования и пр.

 Архиепископ Агафодор (Преображенский)

Архиепископ Агафодор (Преображенский)

 Благодаря участию епископа Агафодора и его попечению о сочинском приходе посадский храм обзавелся хорошей библиотекой, в нем фиксировалась история Сочи и его окрестностей, не исчерпывавшаяся скупыми записями церковно-приходских книг, имелся архив, к сожалению, ныне безвозвратно утерянный.22-1  Храм святого Архангела Михаила был освящен епископом Сухумским Агафодором 24 сентября 1891 года.

Источники:

  1. Белл Дж. Дневник пребывания в Черкесии в течение 1837—1839 гг. / Пер. с англ. К. А. Мальбахова. Нальчик: «Эль-Фа», 2007. Т. 1—2.
  2. Верещагин А. В. Путевые заметки по Черноморскому округу. М., 1874.
  3. Воронов Ю. Н. Древности Сочи и его окрестностей. Краснодарское, 1979.
  4. Воспоминания Григория Ивановича Филипсона // Русский архив. 1883. № 5.
  5. Всеподданнейший отчет Главнокомандующего Кавказской Армией по военно-народному управлению за 1863—1869 гг. СПб., 1870.
  6. Гедеон, митрополит Ставропольский и Бакинский. История христианства на Северном Кавказе до и после присоединения его к России. М.; Пятигорск, 1992.
  7. Карпини Дж. дель Плано. История Монгалов. Г. де Рубрук. Путешествие в Восточные страны / Пер. А. И. Малеина. М.: Географгиз, 1957.
  8. Короленко П. П. Записки по истории северо-восточного побережья Черного моря. Сочи // Записки Одесского о-ва истории и древностей. 1911. Т. 29.
  9. Материалы для описания войны на Западном Кавказе: Даховский отряд на южном склоне гор в 1864 г. // Военный сборник. 1864. № 12.
  10. Ногмов Ш. Б. История адыхейского народа, составленная по преданиям кабардинцев. Нальчик, 1994.
  11. Потто В. А. Кавказская война: В 5 т. Ставрополь, 1994. Т. 4. Турецкая война 1828—1829 гг.
  12. Скитский Б. В. Очерки по истории осетинского народа с древнейших времен до 1867 г. // Известия Северо-Осетинского научно-исследовательского института. Дзауджикау, 1949. Т. 11. 

Автор:
Владимир Костиников, краевед

Добавить комментарий